Текст на языке оригинала
По государеве великого князя Ивана Васильевича всея Руси грамоте, си суд судили Михайла Дмитреевич, да Иван Голова Семенов. Тягался Савка Мандаков, да Филиско Демехов, да Макута Анфалов с Ысачком с Васковым сыном Обнорина, да з Гридкою Семеновым, да с Юшею с Филисовым: то, господине, отвотчики кириловские Исачко Васков сын Обнорина, да Гридка Семенов, да Юша Филисов отвели у меня, у Савки, починок к своей пустоши к монастырской х Кочевинской, а мне, господине, тот лес дала волость и староста с крестьяны; и яз, господине, избу поставил, а то, господине, лес великого князя волоцкой; а у меня, господине, у Филиска, да у Макуты отвели доры, наших деревень покосы. И судьи спросили Исачка, да Гридки, да Юши: Почему вы отводите тот починок и те доры х Кочевинской пустоши? И Исачка и Гридя и Юша так ркли: То, господине, розсечи и покосы кочевинские, а отцы наши, господине, да и мы из кириловские деревни Захарьина те розсечи секли от сех мест лет за пятьдесят, а те, господине, дорища и гари были кочевинские. А ту, господине, Кочевинскую пустошь обвели есмя по старине. А то, господине, Савка почял ставити двор сее осени на кочевинской земле, на отца моего розсечи, на Васкове на Обнорине. И старец Мартемьян так рек: А Кочевинскую, господине, пустошь купил игумен Христофор тому лет с шедесят, а то, господине, дор Кочевинской, а грамота, господине, купчя на Кочевинскую пустошь у Василья у Долматова. А государь нас, господине, князь велики пожаловал тою пустошью всею, - нас оправил. И судьи возрили в список з грамоты с купчие, в списке пишет: Доложа Григорьева Ивановича тиуна Головы, се яз Христофор игусен купил есми пустошь Кочевинскую у Павла у Филимонова сына, дал есми на ней полтину да десять бел, а купил есми Пречистой в дом. А на то послуси: Епифаней чернец, да Иван Головко, да Семен Ильин. А докладную писал Окиш Негодяев. А запечатали есмя хрестцом. И Мартемьян так рек: А жил, господине, тот Савка в нашой деревне в Захарьинской; да сее, господине, осени отказал из нашие деревне за великого князя в волость. Да ту, господине, Кочевинскую розсечь посеял овсом силно; да шодши, господине, на Белоозеро да вылгал себе у Тимофея у Михайловичя грамоту лготную на ту розсечь. А сказал, господине, то лес великого князя, да почял, господине, на ту розсечь бревна возити, хоромы окладывати. И мы, господине, били челом Тимофею Михайловичю, и Тимофей, господине, велел быти у себя людем добрым волостным, Оникею Шестакову, да Сенке Нефедьеву, да то, господине, обыскал людми добрыми всею волостию, что, господине, Оникей да Сенка сказали Тимофею, что тот Савка попахал нашу землю монастырскую кочевинскую. И Тимофей, господине, грамоту свою лготную у него взял сее осени, а землю, господине, нам отдал. А что, господине, был тот Савка на нашой розсечи высеял три четверти овса, и Тимофей был, господине, нам ту землю и с житом отдал; и мы, господине, жалуючи того Савки, да жито ему отдали. А сее, господине, осени, как заслышел ваш отводчиков, и он, господине, ту избу почял ставити через Тимофеево слово. А се, господине, те люди добрые Оникей да Сенка перед вами, которые Тимофею сказывали. И судьи спросили Оникея да Семена: Скажите в божью правду, на чьей то земле тот Савка ставит двор? Бывали ли есте перед Тимофеем Михайловичем? Что есте сказывали Тимофею? И Оникей и Сенка так ркли: Не два нас, господине, только были перед Тимофеем, были, господине, многи крестьяне волочане. И сказали есмя, господине, Тимофею, что тот Савка на монастырской розсечи на Кочевинской пахал и двор почял ставити. И судьи спросили Савки: Положи перед нами грамоту Тимофееву, почему ты ставишь на той розсечи двор? И Савка так рек: Тимофей у меня, господине, ту грамоту взял, чем мя был пожаловал. И судьи спросили Макуты да Филиска: кому то ведомо, что то дорища роскоси ваших деревень, чье то сено за монастырским отводом? И Филиско и Макута так ркли: то, господине, сено стоит нашо лонское, а придали нам, господине, то дорищо волость к нашим деревням к Борку да к Мысу; а ведомо, господине, старосте Гридке Никитину да Оникею Шостакову, что то дорищо наших деревень. А се, господине, староста Гридка и Оникей перед вами. И судьи спросили Гридки да Оникея: Хто те доры косят? Укажите вы нам тем дорищом межу. И Гридка и Оникей так ркли: Придали есмя, господине, доры к тем деревням к Борку да к Мысу тем крестьяном Филиску, да Макуте при князе при Михаиле за восмь лет. И Мартемьян так рек: Которые, господине, дорища и покосы - сказывают Гридка да Оникей - придали Филиску да Макуте, и мы ся, господине, в те доры и не вступаем; а Филискова, господине, да Макутина покоса есмя не отвели; те, господине, покосы за нашим отводом; а сено, господине, их волостное стоит перед вами. И судьи спросили Оникея да Гридки: Старци сказывают, - в ваши покосы не вступаются; а вы укажите тем покосом межу, что есте придали Филиску да Макуте. И Гридя и Оникей так рек: Розвод, господине, не бывал, а коса с косою сходилася; а то, господине, сено нашо волостное за монастырским отводом. И судьи велели межу учинити дору по старой меже, куды коса с косою сходилася, а о починке рклися доложити государя великого князя. Перед князем Данилом Александровичем судьи Михайло Шапкин да Голова Семенов сесь список положили и обоих истцов, ищеи Савку, да Филиска, да Макуту Онфаловых, Словенского Волочка крестьян, и ответчика Кириловского монастыря старца Мартемьяна поставили. И князь Данило, выслушав список, спросил обоих истцов: Был ли вам таков суд, как в сем списке написано? И оба истца сказали, что им суд таков был, как в сем списке писано. И по великого князя слову Ивана Васильевича всеа Руси князь Данило Александрович велел судьям Михаилу да Голове в починки ответчика, кириловского старца Мартемьяна, оправить и починок велел присудити и отвести к монастырю, к их пустоши х Кочевинской; а ищеи Савку да Филиска да Макуту хрестьян Волочка Словенского, велел обвинити, потому что судьи Михайло да Голова перед князем Данилом сказали, что починок тот посажен на лесу Кочевинские пустоши; а наперед того те же хрестьяня искали на кириловских старцех тое пустоши Кочевинские, и князь Василей Иванович в той пустоши старцов кириловских оправил, а крестьян Волочка Словенского обвинил по списку их же суда, а пожни, на дорех покосы, Филиску да Макуте с старци с Кириловского монастыря велел князь Данило судьям розвести по тому, где промеж ими коса с косою сходилась. И князь Данило к сему списку и печять свою приложил. А подписал дьяк Микифор Кобелев. По княжю Данилову слову Александровичя Михайло Дмитреевич да Иван Голова Семенов ответчика, кириловского старца Мартемьяна, оправили и починок присудили и отвели к монастырю к их пустоши х Кочевинской; а ищеи Савку Мандакова, да Филиска Демехова, да Макуту Анфалова, крестьян Волочка Словенского, обвинили, пожни Филиску да Макуте отвели по старым тесом. А на суде были Якимко Воротипнев да Прокша Костров.