Комментарий палеографический
Эпиграфический полуустав, близкий бытовому. Диакритика нерегулярная. Разделение на слова и лигатуры отсутствуют. Диакритика нерегулярная. Буква З в обозначении тысячи (стк. 1) напоминает цифру 3. Верхняя дуга небольшая, навершие с горизонтальным покрытием, заканчивающимся крупной зарубкой и косым изломом. Нижняя дуга серповидная, с утолщением в центральной части. Левонаклонный знак тысячи прикреплен к месту соединения дуг, укорочен. Левонаклонные зарубки параллельны друг другу и занимают почти всю поверхность знака. Контрактуры: кⷣ (стк. 1), прпⷣбныⷯ (стк. 2), ст҃ыѧ (стк. 3), мч҃н[ицы] (стк. 3), бж҃їи (стк. 5), сн҃ъ (стк. 5). Оформление окончаний слов с помощью выносных букв и буквенных титл: прпⷣбныⷯ (стк. 2), ѡтеⷰ҇ (стк. 2), ибьеныⷯ (стк. 3). Ошибки резчика: в слове са́{в}ы (стк. 3) вместо буквы В вырезана буква Б.
Комментарий исторический
В основу комментариев к надписи положена статья: Авдеев А. Г. К вопросу о бытовании азбуковников в Московской Руси во второй половине XVI–XVII вв. // Московская Русь: археология, история, архитектура. К 75-летию Леонида Андреевича Беляева / Отв. ред. И. И. Ёлкина / Сост. О. Н. Глазунова, Д. Г. Давиденко. М., 2023. С. 88–97. 4. поⷣꙗчеи пеⷮръ васиⷧ҇евъ сн҃ъ […]. В списке дьяков и подьячих XV–XVII вв., составленном С. Б. Веселовским [Веселовский С. Б. Дьяки и подьячие XV–XVII вв. М., 1974], подьячий с указанным в надписи именем и отчеством, живший до 1561 г., отсутствует. 3–4. ст҃ыѧ мч҃н[ицы св]етⷧ҇ѣи самарѧныни. Указанный в надписи день памяти святых встречается в старорусских эпитафиях XVII в., но всегда с упоминанием святой мученицы Фотины Самаряныни [Авдеев А. Г. Древнерусские святцы по лапидарным надгробным надписям конца XV — начала XVIII в. // Вопросы эпиграфики. Вып. III. М., 2009. С. 372]. Память «|3 ст҃ыѧ мч҃н[ицы св]|4етⷧ҇ѣи самарѧныни» помещена только на данном надгробии и отражает круг чтения автора эпитафии, который обратился к азбуковнику за толкованием имени «Фотиния». Дело в том, что синаксарное чтение в пятую неделю по Пасхе, включённое в прологи, сообщает, что эта святая «послѣдокъ ѿ ха҃ фотинїи и҆меновавшесѧ . ꙗ҆же и҆ моученїа вѣнцеⷨ оу҆вѧꙁесѧ при неронѣ» [Российская государственная библиотека. Отдел рукописей. Ф. 304.I (Основное собрание Троице-Сергиевой лавры. № 716. Л. 627 (XVI в.)], но смысл наименования подвижницы неясен для русскоязычного читателя. В ранних азбуковниках, исследованных Л. С. Ковтун [Ковтун Л. С. Русская лексикография эпохи Средневековья. М.; Л., 1963], такого толкования нет. В ближайшей по времени создания эпитафии первой редакции «Толкования именам по алфавиту», составленном прп. Максимом Греком († 1556), есть толкование имени Фотей — «свѣтлей» [Ковтун Л. С. Азбуковники XVI–XVII вв. Старшая разновидность. Л., 1989. С. 329. № 231], есть оно и во второй редакции этого произведения [Ковтун Л. С. Азбуковники XVI–XVII вв. Старшая разновидность. Л., 1989. С. 329. № 231]. Это позволяет предположить, что непосредственным источником данного толкования вероятнее всего был сборник житий святых, переписанный и отредактированный прп. Нилом Сорским на рубеже XV–XVI вв. из собрания Троице-Сергиевой лавры [Российская государственная библиотека. Отдел рукописей. Ф. 304.I (Основное собрание Троице-Сергиевой лавры). № 684. Т. П. Лённгрен датирует рукопись 1487–1495 гг. (Лённгрен Т. П. «Вольное переложение» Жития Феодора Студита // Poljarnyj vestnik / Полярный вестник. 2011. Т. 14. С. 1; Б. М. Клосс и Г. М. Прохоров считают рукопись автографом прп. Нила Сорского (Клосс Б. М. Нил Сорский и Нил Полев — «списатели книг» // Древнерусское искусство. Сб. 2: Рукописная книга / Ред.-сост. О. И. Подобедова. М., 1974. С. 150–167; Прохоров Г. М. Автографы Нила Сорского // Памятники культуры. Новые открытия. Ежегодник. 1974 г. М., 1975. С. 37–54). Мнение Р. П. Дмитриевой о принадлежности рукописи перу Нила Полева ошибочно (Дмитриева Р. П. Иоасаф Скрипицын — книжник и библиофил XVI века // Книжные центры Древней Руси. XI–XVI вв.: Разные аспекты исследования / Отв. ред. Д. С. Лихачёв. Л., 1991. С. 308–309), так как этому книжнику принадлежат только пометы, сделанные в её тексте (Клосс Б. М. Нил Сорский и Нил Полев… С. 156)]. Во включённом в него Житии Феодора Студита (названным Т. П. Лённгрен «вольным переложением) на нижнем поле листа находится глосса «свѣт / фотин», сделанная тем же почерком, что и основной текст, но другим, более острым, пером и другими, более тёмными, чернилами (Ил. 2) [Российская государственная библиотека. Отдел рукописей. Ф. 304.I (Основное собрание Троице-Сергиевой лавры). № 684. Л. 116]. Соответственно, бесспорным автором этой глоссы является прп. Нил Сорский, большой знаток греческого языка. Судя по владельческой записи, сделанной киноварью на нижних полях лл. 1–2, — «сиа книга ᲄроецкаа сергиева монасᲄырꙗ / миᲄрополиᲄа / і҆а҆саѳа» — данная рукопись впоследствии принадлежала бывшему игумену Троице-Сергиева монастыря, затем митрополиту Московскому Иоасафу (Скрипицыну). После низложения в 1542 г. он был сослан в Кирилло-Белозерский монастырь, где, по предположению Р. П. Дмитриевой, и приобрёл данную рукопись [Дмитриева Р. П. Иоасаф Скрипицын — книжник и библиофил XVI века // Книжные центры Древней Руси. XI–XVI вв.: Разные аспекты исследования / Отв. ред. Д. С. Лихачёв. Л., 1991. С. 309]. Позднее свт. Иоасаф возвратился в Троице-Сергиеву обитель и умер в июне 1555 г. [Макарий (Веретенников), архим. Святительские надгробные плиты // Альфа и Омега. 2006. № 1 (45). С. 311–312]. Ещё будучи главой Русской Церкви он облегчил содержание прп. Максима Грека в темнице, а в конце 40-х — первой половине 50-х гг. XVI в. оба подвижника пребывали в Троице-Сергиевом монастыре, и афонский старец вполне мог иметь доступ к келейной библиотеке опального митрополита, так что глосса прп. Нила Сорского имела для него несомненную ценность. Хотя глосса прп. Нила Сорского попала в число источников прп. Максима Грека, но, учитывая степень знания греческого языка в основной массе населения Московской Руси, трудно представить, что автор рассматриваемой эпитафии был в состоянии соотнести женское имя «Фотиния» с мужским именем «Фотин». Почти полную аналогию имени святой, названной в эпитафии, — «ѳоти́нїа .т. свѣ́тлаа» — мы находим в азбуковнике «Толкование неудоб познаваемым речем», который Л. С. Ковтун датирует концом XVI в. [Ковтун Л. С. Азбуковники XVI–XVII вв. Старшая разновидность. Л., 1989. С. 308. № 696]. Поскольку эпитафия имеет точную дату — 1561 г. — можно предположить, что в Псково-Печерском монастыре или у заказчика надгробной плиты находился один из азбуковников так называемого переходного периода, включающий толкование имени «Фотина» как «Светлая», которое вошло в состав более поздних произведений этого жанра.