Комментарий палеографический
Разделение на слова отсутствует, диакритика нерегулярная. Буквенная цифирь в обозначении даты смерти (стк. 1) разделена пробелами, а после знака 7-го тысячелетия вырезан интерпунктационный знак в виде ромба. В слове «адⷡѣꙗ» (стк. 2–3) выносная буква В имеет вид дуги с двумя окружностями на концах (стк. 2, 5). Буква І (стк. 3, 7, 8), средняя мачта буквы М (стк. 2, 3, 4, 5, 9) имеют шаровидное расширение в центре. Лигатура СТ в слове «Преставиⷭ҇» (стк. 3) изображена в виде зеркально развёрнутой буквы Ъ. Буква З в обозначении тысячи (стк. 1), напоминает цифру 3, крупные равновеликие дуги соединены под острым углом. Верхняя дуга заканчивается острием, нижняя (практически утраченная) — завитком, выходящим за границы строки. Наклонный знак тысячи прикреплён к месту соединения дуг, не выходит за границы буквы и заканчивается завитком. Левонаклонные насечки параллельны друг другу. Близкой аналогией, несмотря на утраты, является знак седьмой тысячи в надписи CIR0883. Лигатуры: стк. 1 — лѣ в слове «лѣта», ду в слове «гоⷣу»; стк. 2 — днь в слове «ѳіⷣнь», нап и ам в словосочетании «на памѧⷮ», ст и аг в слове «ст҃аго», прр в слове «пророка»; стк. 3 — ст и аг в слове «ст҃аго», чм, ав и ам в словосочетании «мч҃ка ваⷬлама», пр, ст и ав в слове «Преставиⷭ҇»; стк. 4 — аб в словосочетании «раⷠ божі», ми в слове «михаило», ик и чь в слове «никитичь», ап и гр в словосочетании «а поГребеⷩ̾»; стк. 6 — чаы в слове «(Живо)начаⷧые», тр в слове «Тро̏цы», ны в слове «прпⷣобныⷯ»; стк. 7 — ав и ны в слово сочетании «нкона в ныноⷲнеⷨ», де в слове «гоⷣе»; стк. 8 — ꙗв в словосочетании «декаⷠрꙗ в̾», днь в слове «зіⷣнь», ап в словосочетании «на па{м}ѧⷮ», ст и аг в слове «стаго», пр в слове «Пророка», дани в слове «дани(ла); стк. 9 — тр в слове «Треⷯ», ан в слове «анан̏а», ар в слове «азариⷽ». Контрактуры: ѳіⷣнь (стк. 2), ст҃аго (стк. 2, 3), мч҃ка (стк. 3), Кн҃ѕь (стк. 5), прпⷣобныⷯ ѡⷮц҃ъ (стк. 6), зіⷣнь (стк. 8), стаго (стк. 8), ст҃ыⷯ (стк. 9). Оформление окончаний строк с помощью выносных букв и буквенных титл: Преставиⷭ҇ (стк. 3), сеⷬ(гия) (стк. 6), гоⷣе (стк. 7, в лигатуре). Оформление окончаний слов с помощью выносных букв: гоⷣу (стк. 1, в лигатуре), памѧⷮ (стк. 2), раⷠ (стк. 4), о́доеⷡско̏ (стк. 5), поГребеⷩ̾ (стк. 5), прпⷣобныⷯ (стк. 6), ныноⷲнеⷨ (стк. 7), па{м}ѧⷮ (стк. 8), ст҃ыⷯ (стк. 9), Треⷯ ѡⷮроⷦ (стк. 9), азариⷽ (стк. 9). Ошибки резчика. Начиная со стк. 4 высота строк уменьшается, возрастает число выносных букв и лигатур, что свидетельствует о том, что резчик плохо соотнёс объём текста и площадь эпиграфического поля. В обозначении года смерти (стк. 1) резчик ошибочно вырезал в качестве единицы года букву ѕ, но затем частично удалил её. В слове «божі» (стк. 4) недописано окончание. В слове «живоначаⷧые» (стк. 5–6) пропущена буква Н. В стк. 7 буква І пропущена и вырезана позже в середине строки. В слове «нкона» (стк. 7) пропущена буква И. В слове «па{м}ѧⷮ» (стк. 8) резчик ошибочно вырезал букву І и затем весьма неуклюже попытался исправить её на М. В слове «стаго» пропущено титло.
Комментарий исторический
Просопографический комментарий 4–5. Кн҃ѕь михаило никитичь о́доеⷡско̏. Сын боярина, князя Никиты Ивановича Одоевского. Год рождения неизвестен. День тезоименитства позволяет определить икона, положенная на гроб М. Н. Одоевского в день его погребения в Троице-Сергиевом монастыре: Да з гроба снято: образ Спасов стоящей, в приписи по сторонам благоверные князи Михайло Черниговский и болярин ево Федор, в подножии у Спаса молящий епископ Никита да преподобный Иван, обложен серебром резью, венцы сканые с финифтом, в киоте железном, за слюдою; да отласец золотной турской по белой земле» [Вкладная книга Троице-Сергиева монастыря / Изд. подг. Е. Н. Клитина, Т. Н. Манушина, Т. В. Николаева. М., 1987. С. 109.]. Память свмч. Михаила Черниговского отмечается два раза в году — 20 сентября и 14 февраля (память перенесения мощей свмч. Михаила Черниговского и его боярина Феодора в 1578 г. в Москву).» Биография князя М. Н. Одоевского связана с придворной службой. В январе 1639 г. в чине чашника на приёме датского королевича Вольдемара «перед государя в стол пить носил» [Дворцовые разряды, по Высочайшему повелению изданные II-м Отделением Собственной Его Императорского Величества Канцелярии. Т. II (с 1628 по 1645 год). СПб., 1851. Стб. 727.]. В 1639/40 г. стольник с окладом 800 четей земли и 60 руб. денег [Власьев Г. А. Потомство Рюрика. Материалы для составления родословной. Т. 1: Князья Черниговские. Ч. 1. СПб., 1906. С. 80.]. В январе 1648 г. на свадьбе Алексея Михайловича с Марией Ильиничной Милославской в чине стольника был в царском поезде, ходил с государем в мыльню, наряжал и разливал вина [Дворцовые разряды, по Высочайшему повелению изданные II-м Отделением Собственной Его Императорского Величества Канцелярии. Т. III (с 1645 по 1676 год). СПб., 1852. Стб. 8284–85]. В феврале 1648 г. был среди стольников, встречавших «в белом платье» английского посла Генриха Крузе [Записная книга Московского стола 7157 года // Русская историческая библиотека. Т. Х: Записные книги Московского стола 1636–1663 г. СПб., 1888. С. 443–444]. В марте 1649 г. на Светлой седмице был у государева стола [Дворцовые разряды, по Высочайшему повелению изданные II-м Отделением Собственной Его Императорского Величества Канцелярии. Т. III (с 1645 по 1676 год). СПб., 1852. Стб. 117]. В ноябре 1649 г. в чине спальника был в походе Алексея Михайловича в Можайск [Дворцовые разряды, по Высочайшему повелению изданные II-м Отделением Собственной Его Императорского Величества Канцелярии. Т. III (с 1645 по 1676 год). СПб., 1852. Стб. 141, 1651]. В апреле 1650 г. на именины царицы Марии Ильиничны наряжал вина [Дворцовые разряды, по Высочайшему повелению изданные II-м Отделением Собственной Его Императорского Величества Канцелярии. Т. III (с 1645 по 1676 год). СПб., 1852. Стб. 154]. В октябре 1650 г. в чине комнатного стольника сопровождал Алексея Михайловича в походе в Троице-Сергиев монастырь и Коломенское [Дворцовые разряды, по Высочайшему повелению изданные II-м Отделением Собственной Его Императорского Величества Канцелярии. Т. III (с 1645 по 1676 год). СПб., 1852. Стб. 198, 205]. В сентябре 1651 г. в чине комнатного стольника сопровождал царя в походе в Троице-Сергиев монастырь [Дворцовые разряды, по Высочайшему повелению изданные II-м Отделением Собственной Его Императорского Величества Канцелярии. Т. III (с 1645 по 1676 год). СПб., 1852. Стб. 281]. В январе 1652 г. в чине комнатного стольника сопровождал царя в походе в Звенигород [Стб. 291]. 15 апреля 1652 г. присутствовал при кончине патриарха Иосифа и, по свидетельству Алексея Михайловича, плакал «всех пуще» [Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской Империи Археографическою экспедициею Императорской академии наук. Т. IV: 1645–1700. СПб., 1836. С. 83. № 57]. 12 июля 1552 г. приходил к приехавшему в Москву митрополиту Новгородскому Никону (будущему патриарху) с именинным пирогом, и митрополит благословил его напрестольным образом Пречистой Богородицы [Севастьянова С. К. Материалы к «Летописи жизни и литературной деятельности патриарха Никона». СПб., 2003. С. 57]. Был женат на княгине Марфе Ивановне, урождённой Ловчиковой († 10 августа 1665 г.), которая была похоронена в семейной усыпальнице князей Одоевских в подклете под западным притвором Троицкого собора Троице-Сергиева монастыря (CIR0883). В браке родился сын Юрий († 12 января 1682 г.) [О нём см.: Власьев Г. А. Потомство Рюрика. Материалы для составления родословной. Т. 1: Князья Черниговские. Ч. 1. СПб., 1906. С. 83–84], похоронен в семейной усыпальнице князей Одоевских в подклете под западным притвором Троицкого собора Троице-Сергиева монастыря. Унаследовал вотчину деда по матери, Фёдора Ивановича Шереметева, — село Большово Московского уезда, переданное затем вдове Марфе Ивановне и сыну Юрию [Власьев Г. А. Потомство Рюрика. Материалы для составления родословной. Т. 1: Князья Черниговские. Ч. 1. СПб., 1906. С. 80]. Свидетелем последних дней жизни М. Н. Одоевского был Алексей Михайлович, который находился с князем почти в дружеских отношениях. Царь, известивший в письме Никиту Ивановича Одоевского о последних днях жизни сына, отметил, что 1 ноября 1652 г. он нанёс визит М. Н. Одоевскому в его подмосковной вотчине селе Вешнякове, а затем направился с ним и его братом Фёдором «тешиться» в село Покровское «в рощи в Карачельские», где царь угощал гостей «виномъ и романѣею и колачами и комками». После ужина М. Н. Одоевский стал жаловаться на сильную головную боль, «да той ночи хотел сесть в сани, да ехать на Москву по утру, а та болезнь ево начала разжигать огневая». В четверг, 18 ноября, «полегчало ему, <…> да почала кровь итти из носа безпрестани <…> ведра с три вышло, да как де унялась, так и отходить начал. А как отшел от сея прелестныя жизни в некончаемую жизнь и неисповедимую и неизреченную радость Христа Бога нашего с покаянием. И как принесли тело Христа Бога нашего, а он в забытьи лежал, и как учали его разклинивать, чтобы причастить, и он взглянул и увидел священника с причастием и учал говорить: “Никако недостоин, ей в суд себе приимаю”. <…> Причастили в третьем часу, а преставился в пятом, а после причастия отнюдь ничего не молвил; как есть уснул» [Солдатенков К. Т. Собрание писем Алексея Михайловича. М., 1857. С. 227–232]. Вероятно, М. Н. Одоевский умер от геморрагической лихорадки со злокачественным течением, осложнённым обильным кровотечением [Определение Л. А. Авдеевой]. В эпитафии опущен чин стольника, в то время, как в эпитафии жены М. Н. Одоевского этот чин указан. Реально-исторический комментарий 5–8. а поГребеⷩ̾ в домꙋ живоначаⷧые Тро̏цы і҆́ прпⷣобныⷯ ѡⷮц҃ъ сеⷬгиѧ {і} нкона в ныноⷲнеⷨ во рѯ҃в гоⷣе декаⷠрꙗ в̾ зіⷣнь. Во время смерти сына князь Н. И. Одоевский был воеводой в Казани [Барсуков А. П. Списки городовых воевод и других лиц воеводского управления в Московском государстве XVII столетия. СПб., 1902. С. 88]. В его отсутствие Алексей Михайлович «повелел погресть до тебя у Троицы, у его приходу, у старово твоего двора» [Солдатенков К. Т. Собрание писем Алексея Михайловича. М., 1857. С. 227–232]. Двор И. Н. Одоевского находился в Китай-городе в квартале между Введенской и Посольской улицами [Щенкова О. П., Щенков А. С. Московский центр в Китай-городе XVI – XVII веков. М., 2016. С. 186–187]. Судя по тому, что в июне 1637 г. сноху Н. И. Одоевского отпевали в церкви отпевали в церкви Живоначальные Троицы в Старых Полях [Забелин И. Е. Материалы для истории, археологии и статистики города Москвы. Ч. 1. М., 1884. Стб. 387], Одоевские были прихожанами этого храма. Здесь же, очевидно, было и место первоначального погребения М. Н. Одоевского. Вкладная книга Троице-Сергиева монастыря сообщает, что князь Н. И. Одоевский «погребал <…> тело сына» 17 декабря 1653 г., «и дал по нему вкладу: ризы отлас золотной по серебреной земле, оплечье шито золотом и серебром по червчатому бархату, подложены дорогами зелеными, круживо отласец золотной, мелкотравной; патрахель шита золотом и серебром по червчатому отласу, а у ней 12 пугвиц серебреные резные золочены да 9 кистей шелковые з золотом, пояс шелковой; поручи шиты золотом и серебром по червчатому отласу, а у них 14 пугвиц; стихарь подризной камчат, червчат, оплечье отласец цветной» [Вкладная книга Троице-Сергиева монастыря / Изд. подг. Е. Н. Клитина, Т. Н. Манушина, Т. В. Николаева. М., 1987. С. 109]. Случай перезахоронения останков в семейную усыпальницу достаточно характерен для XVII в. 28 августа 1632 г. умер Алексей, единственный сын боярина Фёдора Ивановича Шереметева (деда М. Н. Одоевского по матери). Боярин известил игумена Кирилло-Белозерского монастыря: «а погребенъ на Москвѣ у васъ в Оѳонасьевском монастырѣ [Афанасьевский монастырь, располагавшийся в Кремле у Спасских (Фроловских) ворот, в то время являлся подворьем Кирилло-Белозерского монастыря]; а по первому зимнему пути привезу ево къ вамъ въ Кириловъ монастырь». Отправив в обитель две белокаменные «цки» «над сына своего Алексѣя», 14 октября в новом послании боярин распорядился «приготовить мѣсто, гдѣ мнѣ погресть тѣло сына своево Олексѣя, велѣть выкопать и выкласть кирпичом тутъ же, гдѣ лежатъ родители мои, подлѣ отца моево Ивана Васильевича <…> къ моему пріѣзду» [Барсуков А. П. Род Шереметевых. Кн. 3. СПб., 1883. С. 138–147]. Характерно, что оба перезахоронения и перевоз останков в семейную усыпальницу совершался в зимнее время.