РНБ; Погод. 71а_почерк Иева (Иова)

РНБ; Погод. 71а_почерк Иева (Иова)

РНБ; Погод. 71а_почерк Иева (Иова)

Устав в два столбца. Кодекс переписывали шесть писцов. Старшим писцом был Иов (первый писец). Естественнее предположить, что Иев (Иов), будучи писцом волынского скриптория, о существовании которого известно из летописи XVI в. (см. Запаско Я. Скрипторій волинського князя Володимира Васильковича // Записки Наукового товариства імені Шевченка. 1993. Т. ССХХV. C. 186–187), участвовал в переписывании Паренесиса (1–41 об., 42 об., 43 об. – 47 об., 48 об., 49 об. – 173 об., 174 об. – 329, за исключением 60в6–60г3, 106а1–106а9, 266в8–266в22), чередуясь со вторым писцом. Роль второго писца явно вторична, он выполнял свою работу под руководством Иова, постоянно сменял его в процессе работы. При этом второй писец, как и Иов, работал над книгой от начала до конца. Другим учеником Иова был третий писец. Он переписал несколько небольших фрагментов текста (от одного до трех столбцов) на лл. 42, 43, 48, 49, 174 и 175. Роль оставшихся трех писцов фрагментарна. Все они переписали менее одного столбца: четвертый писец – 60в6–60г3; пятый писец – 106а1–106а9; шестой писец – 266в8–266в22). В комментарии к почеркам И. И. Срезневский (Срезневский 1867. С. 80) следующим образом характеризовал древнеславянские списки Паренесиса и галицко-волынский Погодинский список: «Ни один из указанных списков XIII–XIV вв. нельзя назвать вполне удовлетворительным: в каждом из них есть недосмотры писца – так, что если бы надобно было сделать издание древнего перевода Ефрема Сирина, то нельзя было бы держаться ни одного из этих списков предпочтительно перед другими. Самый худший в этом отношении есть список Волынский: писцы, его писавшие, очень часто искажали текст недописками, пропусками букв и целых слов, разделением частей слов посредством точек и т. п. и делали это, очевидно, от невнимательности. Вероятно, что вся эта книга – произведение учеников Иева». Действительно, грубые описки, которые нередко встречаются в Погодинском списке, трудно отыскать еще в какой-либо древнерусской книге, и они доказывают, что рукопись готовилась неопытными переписчиками. Своеобразным свидетельством того, что книга была подготовлена непрофессиональными переписчиками, является приписка на нижнем поле л. 188г, сделанная современным рукописи почерком: «не мастеръ псалъ». В записи писца Иева на л.329–329 об. заслуги «строителя» рукописи не должны были вызывать возражений и требовали похвалы, а имя «мастера» попало в фигуру умолчания. В то же время неопытность писцов, безусловно, благоприятно сказалась на проникновении в язык рукописи большого числа местных и восточнославянских диалектизмов и речевых инноваций. В этом отношении неграмотность писцов только увеличила историческую ценность Погодинского списка. В настоящее время нам известно два галицко-волынских пергаменных кодекса, переписанных книжником Иовом: Паренесис Ефрема Сирина (РНБ; Погод. 71а) и Евангелие апракос полный (Лаврошевское евангелие; BCz, 2097 IV).

Иев (Иов), писец (XIII в.)

Устав