Грамота Летерика; 1236 г.; Архив СПбИИ РАН. ЗЕС. Колл. 8. Карт. 327. № 3

Грамота Летерика; 1236 г.; Архив СПбИИ РАН. ЗЕС. Колл. 8. Карт. 327. № 3

Грамота Летерика; 1236 г.; Архив СПбИИ РАН. ЗЕС. Колл. 8. Карт. 327. № 3

Акт и памятник делопроизводства

Грамота

Littere (послание)

Грамота Летерика, аббата Жуи, с удостоверением акта освобождения от оммажа.

Подлинник

Совокупность признаков: материалы, манера письма, аутентичный формуляр.

205/210 x 205 мм (плика отогнута – 24 мм)

1

Латиница

Дипломатический минускул

Отдельный лист

Carta non transversa

Коричневый

Стилос

Франция

Документ приобретен Николаем Петровичем Лихачевым в период до 1914 года через антиквариат Ноэля Шараве (1861–1932) «Maison J. Charavay ainé», Париж.

Чиркова А. В. Как однажды в Шампани цензиву предпочли феоду (Казус первой половины XIII в.) // Казус: Уникальное и индивидуальное в истории. Вып. 7 (2005). М.: Наука, 2006. С. 275–306.

Cottineau L.-H. Répertoire topo-bibliographique des abbayes et prieurés. T. I–II. Mâcon, 1936–1939; Esmein A. Études sur les contrats dans le très-ancien droit français. Paris, 1883; Evergates Th. Feudal Society in the Bailliage of Troyes under the Counts of Champagne, 1152 – 1284. Baltimore, London, 1975; Giry A. Manuel de diplomatique. Paris, 1894. Réimpr. anast.: Genève, 1975; Jalmain D. Archéologie aérienne en Île-de-France, Beauce, Brie, Champagne. Paris, 1970; Janauschek L. Originum Cisterciensium [...]. Vindobonae, 1877. Nr. 25; Longnon A. Documents relatifs au comte de Champagne et de Brie, 1172–1361. T. I. Paris, 1901. T. II. Paris, 1904; Rôles des fiefs du comté de Champagne sous la règne de Thibaut le Chansonnier (1249 – 1252), publ. d’après les minutes conservés au Trésor des Chartes par A. Longnon. Paris, 1877; Roserot A. Dictionnaire historique de la Champagne méridionale, Aube, des origines à 1790. T. I–III. Troyes, 1948; Stein H. Bibliographie générale des cartulaires Françaises ou relatifs à l’histoire de France. Paris, 1907. n° 1757; Histoire de Provins et sa region / Sous la dir. de M. Veissière. Toulouse, 1988; Бенвенист Э. Словарь индоевропейских социальных терминов. М., 1995; Конокотин А.В. Цензива в Северной Франции XII - XIV вв. // Средние века. 1975. Вып. 39. С. 129–141; Чиркова А. В. Французские акты XI–XIII веков из собрания Н. П. Лихачева: К вопросу о формировании коллекции // Наследие Николая Петровича Лихачева. СПб, 2014 (Труды Государственного Эрмитажа, LXX). С. 122–134.

Хорошее. Небольшие темные пятна неизвестного происхождения.

Текст сохранился полностью.

(1) Universis p(re)sentes litt(er)as inspecturis frat(er) Leteric(us) dict(us) abbas Ioýaci sal(u)t(em) in D(omi)no. Univ(er)sitati v(est)re (2) notu(m) facim(us), q(uo)d in p(re)sentia n(ost)ra constitut(us) Guerric(us) Almiger de Minteio quitavit inperpetuum An (3) selmo de Canesia et heredib(us) eius homagiu(m) suu(m) et q(ui)cq(ui)d habebat vel habere poterat ratione feodi (4) in terra et in terragio, q(ua)m dictus Anselm(us) possidebat in t(er)ritorio Canesie. Qua(m) t(er)ram et t(er)ragium d(i)c(t)us (5) Gueric(us) tenet(ur) eide(m) et heredib(us) ei(us) guarentizare (con)t(ra) omnes fide data in manu n(ost)ra, q(uo)d n(ec) p(er) se, n(ec) p(er) (6) aliu(m) in d(i)c(t)a t(er)ra, n(ec) in t(er)ragio aliq(ui)d de cet(er)o reclamabit ratione feodi. Ita t(ame)n, q(uo)d dict(us) Anselm(us) reddet (7) ei annuatim in festo S(an)c(t)i Remigii sexdecim denarios censuales. Insup(er) dedit eide(m) Guerrico dece(m) denari (8) os, q(uo)s quida(m) nobiles viri de Canesia eide(m) Anselmo annuatim persolvebant. Et p(ro) his omnib(us) ide(m) An (9) selm(us) dedit dicto G(uerrico) sexaginta solidos P(ru)vinen(sium) tali pacto, q(uo)d si f(rate)r suus iunior, q(ua)n(do) ad etatem legiti (10) ma(m) p(er)venerit, aliq(ui)d reclamare volu(er)it, dict(us) Guerric(us) tenet(ur) eide(m) sup(er) h(oc) p(er)petuum inponere silentiu(m), (11) aut reddere dicta(m) su(m)ma(m) pecunie integre dicto Anselmo v(e)l heredib(us) ei(us). Testes aut(em) hui(us) rei fuer(un)t (12) f(rate)r Ioh(ann)es p(ri)or, et f(rate)r Milo monach(us) Ioýaci, et W(i)ll(ermu)s carpentari(us), et Neex Bechin(us) de Canesia. In cuius rei (13) testimonio p(re)sentib(us) litt(er)is sigillum n(ost)r(u)m apposuim(us). Auctu(m) anno D(omi)ni M . CC . XXX .V . , mense Febr(uarii).

Статус Гверрика (armiger) записан через букву l (almiger), чтобы придать этому обозначению смысл «Благодетель». Подобным образом и открывающее формулу даты слово Auctum (вместо обычного Actum) не является ошибкой писца, а наоборот, высвечивает определенное понимание связи между актом и документом. Используя в формуле эсхатокола пассивное причастие не от «agere», а от «augere» – понятие, родственное «auctor» и «auctoritas», – составитель грамоты вместо указания на «содеянное», «совершенное» и «представленное» делает акцент на «удостоверенном». «Увеличивать» и «преумножать» не является первым значением «augere», поскольку из него не могут быть выведены такие значения «auctor», как «зачинатель», «поручитель» (особенно в вопросах собственности; отсюда и значение «продавец» – тот, кто ручается покупателю за право собственности) и такие значения «auctoritas», как «действительность», «достоверность», «воля», «власть», «авторитет». (Бенвенист. С. 329 – 330).

Auctu(m) anno D(omi)ni M . CC . XXX .V . , mense Febr(uarii).

Дата указана в тексте документа.

Документ написан дипломатическим минускулом первой половины XIII века с вероятным влиянием письма папской канцелярии и северофранцузского книжного раннеготического письма. Выносные выходят на высоту в полтора-два буквенных корпуса вверх и на половину или один корпус вниз. Малые вертикали ‘i’, ‘u’, ‘n’, ‘m’ имеют сверху и снизу небольшой излом (сочетание волосной засечки или соединения, выполненных поду углом, с широкой вертикалью) или заметное утолщение, когда верхняя засечка или нижнее соединение или засечка выполняются широким штрихом под углом к вертикали. Кое-где заметен боковой ход пера в виде петель или волосных хвостиков – у долгой ‘i’ с нижней выносной в начале слова, у ‘f’ и вертикальной ‘s’ в начале слова, у ‘q’ и у одного из вариантов ‘x’ – в словах, но не в римских цифрах. Строчная ‘d’ имеет только унциальную форму. Строчная ‘s’ имеет четыре формы – округлую для начала некоторых слов (sex, super) и окончаний (denarios), сигмавидную – для окончаний, вертикальную – для начала и середины слова, укороченную вертикальную для некоторых окончаний (nobiles). Строчная ‘х’ имеет две формы – для слов, со вторым волосным элементом, исполняемым справа налево и сверху вниз; и для римских цифр в дате – со вторым элементом, идущим слева направо и сверху вниз. Буква ‘t’ имеет заметную горизонталь (ее невозможно спутать с ‘c’) и с ее помощью – верхнее соединение с предыдущей и последующими буквами. Строчная ‘e’ соединяется с последующими буквами не только с низу, но и сверху. Строчная ‘r’ имеет нижнюю выносную – сравнимую с нижней выносной у ‘f’ и вертикальной ‘s’, но короче, чем у ‘p’ или ‘q’. Нижние выносные ‘p’, ‘q’, ‘r’, вертикальная ‘s’, ‘f’ не имеют засечек и заметно загнуты влево волосным штрихом. Такой же уходящий влево волосной штрих есть у сигмавидной ‘s’, второго элемента ‘h’, последнего элемента конечных ‘m’ и ‘n’, и долгой ‘i’ в начале и конце слова. Верхние выносные ‘l’, ‘h’, ‘b’, ‘d’ загнуты волосным штрихом вправо. Следует обратить внимание на короткую, нерастянутую лигатуру ‘st’ (festo, Testes) и ‘ct’ (dictus, pacto, Auctum) на форму буквы ‘g’ c очень коротким хвостом, под самой строй и длинным соединительным элементом. V-острая используется в начале слова для передачи как гласного, так и согласного звука (Vniversis, Vniversitati, viri, vel), одновременно с ‘u’ (uoluerit). Есть примеры таких редких букв, как ‘z’ c двумя волосными выносными (guarentizare) и ‘y’ с нижней волосной выносной и крупной точной сверху (Joyaci). Точки над ‘i’ выглядят иначе – в виде тонких наклонных волосных штрихов – в тех случаях, когда две ‘i’ идут подряд или эта буква соседствует с ‘n’, ‘m’ или ‘u’. Прописные буквы используются обозначения начала предложения, а также в качестве графического выделения отдельных слов или частей предложения в его середине: Nobiles, contra Omnes, Sexdecim denarios, Dictus geurricus, Notum facimus, Annuatim in festo sancti remigii, Guerricus almiger de minteio Quitavit. Иногда это выделение совпадает с привычным нам выделением в тексте имен собственных. Знаки сокращения по умолчанию представляют собой надстрочную тильду, иногда напоминающую знак молнии (annuati(m), cet(er)o, q(ua)n(do)). Из специальных знаков сокращения встречаются надстрочные знаки для окончаний -us (в двух варианта – в форме 9 и с дополнительным округлым штрихом), -ur и специальные знаки, помещенные на уровне строки, для con- и -b(us). Встречаются сокращения для приставок и предлогов per и pro, один раз встречается сокращение h(oc) в виде буквы ‘h’ с крупной точкой над буквенным корпусом. Активно используются буквенные титла: q(ui)cq(ui)d, q(uо)d, (сon)t(ra), q(ua)m, p(ru)vinen(sis), n(ec) и др. Союз ‘et’ всегда пишется через знак из системы тироновых нот – в виде современной арабской цифры 7. Знаки препинания в виде точки, стоящей над строкой, стоят достаточно редко и используются как для конца предложения, так и для большой паузы внутри предложения. Такие же точки окружают инициал в 9 строке и римские цифры в дате. Отметим специальный знак в виде двух запятых, служащий в качестве коммы – элемента эсхатокола, означающего конец документа.

Аббатство Жуи (Jouy-l’Abbaye, dép. Seine-et-Marne, comm. Chenoise-Cucharmoy) было основано на месте небольшой пустыни в лесном массиве Жуи в роще Ансельма (nemus Anselli) по инициативе ленников графов Шампани – Милона из Но (de Naudo) и Петра de Castello. Эти события кратко обозначены в позднейших в грамотах Генриха I Щедрого (1152–1181) от 1156 и 1179 годов, которые дошли до нас в составе выписок XVII века из картулярия Жуи (Paris. Bibl. Nat., ms. lat. 5467, p. 77–79). Основание аббатства датируется 1124 годом, о чем еще в XVIII веке можно было прочесть в грамоте, вывешенной внутри монастырской церкви у северной стены рядом с амвоном (Gallia Christiana, XII. Col. 222), и связывается с именем графа Шампани Теобальда II (1125–1152), удостоверившего дарение своих ленников и заложившего монастырскую церковь, строительство которой было завершено только к 1224 году, как раз при аббате Летерике. Обитель была заселена монахами Понтиньи, второго из четырех изначальных дочерних аббатств Сито. О значении монастыря говорит то, что в освящении церкви и ее отдельных алтарей и капелл в начале XIII века принял участие не только епископ Санса, в диоцезе которого располагалась обитель, но также и епископы Шартра, Тулузы, Суассона и Каркассона (Gallia Christiana. T. XII. Сol. 222). С лесом Жуи, чья существенно сократившаяся с тех пор площадь даже в наши дни достигает 1900 гектаров, была связана основная хозяйственная деятельность монастыря, направленная на расчистки нови и осушение болот. Посреди леса возникла сеть из самостоятельных хуторов – монастырских грангий, связанных между собой дорогой (совр. Voie aux Moines), были устроены виноградники, водяные и ветряные мельницы (Veissière. P. 98; Jalmain. P. 124–125). В связи с этим аббатство, в те дни располагавшееся в центре лесного массива, было известно под именем «Лес» или «Роща» (nomine Bosci et Nemoris) – чтобы отличать это место от воздвигнутого при Генрихе I бурга Jouy-le-Châtel, с которым аббатство нередко путают (Gallia Christiana. T. XII. Col. 223: «ad differentiam Joyaci oppidi»; ср.: Cottineau, I. Col. 1492). Одновременно с освоением леса Жуи были учреждены четыре дочерних обители в Аквитании, Нормандии и в самой Шампани: Bonlieu или Carbon-Blanc (1141 год, dép. Gironde), La Noë (1145 год, dép. Eure), Pontaut (1151 год, dép. Landes), Sellières (1168 год, dép. Aube). О богатстве монастыря свидетельствует и то, что с конца XIII века до конца XV века в Париже находилась резиденция аббата Жуи, что нашло отражение в топонимике: современная rue de Jouy находится в 4 округе в квартале Марэ. Брат Летерик, избранный Гверриком и Ансельмом в качестве арбитра, возглавил цистерцианскую обитель в Бри в 1221 году и был седьмым аббатом Жуи. Про него известно, что он дважды вел судебные тяжбы. В первый раз, в 1223 году, с главой старинного шампанского аббатства Ребэ, основанного еще в середине VII века и находившегося под покровительством графов Шампанских; второй раз – с самим графом Теобальдом IV. Последняя тяжба шла по поводу прав на лес Жуи и окончилась тем, что в 1230 году монастырские владения были освобождены от выплат в пользу графа (gruerie). Это решение было подтверждено и одобрено буллой папы Григория IX 1234 или 1235 года). В 1225 году аббат Летерик чуть было не пал жертвой какого-то монаха, вооруженного бритвой (Gallia Christiana, XII. Col. 224: («Pene occisus est anno 1225 a monacho per novaculam»). Мавристы называют годом его смерти 1235, следуя каталогу аббатов Жуи, составленному тамошним настоятелем Николя Проффи (Proffit). Каталог этот частично сохранился в составе рукописного тома, созданного известным генеалогом и собирателем древностей Франсуа Роже де Геньером (1642-1715) в 1692 году (Paris. Bibl. Nat., ms. lat. 5467, olim coll. Gaignières, t. 215; см.: Stein, n° 1757) на основе средневековой части монастырского архива (утраченной) и картулярия Жуи (так же утраченного). Страница, касающаяся Летерика, утрачена. На странице с биографическими данными следующего аббата сказано, что он был избран после смерти Летерика в 1235 году (Paris. Bibl. Nat., ms. lat. 5467, p. 15). Очевидно, автор каталога, пользовавшийся средневековыми документами, опирался на местную хронологию и не сделал коррекции датировок с учетом пасхального стиля. В любом случае, грамота из коллекции Лихачева, относящаяся к концу 1235 года по пасхальному стилю, по-видимому, является последним из дошедших до нас документом, упоминающим аббата Летерика. Документ также, с большой вероятностью, является единственным из дошедших до наших дней подлинным актом из архива Жуи. В картулярий и в составленный на его основе регистр с перерисованными Ф.Р. де Геньером печатями местного рыцарства грамота тоже не попала, поскольку не была сочтена юридическим свидетельством, касающимся владений монастыря. Запись на лицевой стороне документа, свидетельствующая о таком отношении архивистов Жуи, относится к XVIII веку. Не встречается среди жертвователей и контрагентов монастыря и имя Ансельма из Шенуаз. Картулярий несколько раз упоминает его родственников или соседей в актах 1227–1243 годов – возможно, тех самых «благородных мужей» из Шенуаз, которые платили ему ежегодный ценз в 10 солидов со своих держаний в Шенуаз – братьев-оруженосцев Милона и Стефана de Chanesia, сыновей покойного Генриха из Шенуаз, прямого ленника графа Шампанского, согласно «Феодам Шампани» 1201 года (Lognon, 1901. I, n. 2592; 3749). Все акты продажи с их стороны или одобрение ими чужой продажи на правах феодальных сеньоров удостоверены аббатом Сен-Жак или деканом Нотр-Дам-дю-Валь в Провене, где, по-видимому, проживали или несли службу оруженосцы (Paris. Bibl. Nat., ms. lat. 5467, p. 115-117, 213-214, 218). Во всех случаях речь идет о продаже монастырю Жуи соседствующих друг с другом участков леса, два раза – с неким хозяйством («cum fundo») – площадью в 5, 13, 27 и 30 арпанов (т.е. примерно 32 га) в роще Ансельма, известной так же как «роща монахов Жуи» (Paris. Bibl. Nat., ms. lat. 5467, p. 117). Какую-то часть этой рощи братья-оруженосцы держали на правах феода, сначала от отца Гверрика – Гуго (еще живого в 1227 году, а уже в 1234 году названного покойным (ср.: Lognon, 1901. I, n. 4135)), затем – от самого Гверрика, который отдельным актом удостоверил свое согласие на продажу монахам Жуи участков той же рощи из своего феода в 36, 13 с половиной и в 10 арпанов, т.е. еще 25 га леса с одним хозяйством (возможно, правда, речь идет частично о тех же земельных участках, что в предыдущих актах). В этом последнем акте, заключенном в августе 1234 года, Гверрик из Митуа, оруженосец (armiger), одобряя акты продажи, совершенные его ленниками из Шенуаз, дал гарантию защитить права аббатства от притязаний своего брата, господина (dominus) Иоанна из Митуа, и от своих сестер (Paris. Bibl. Nat., ms. lat. 5467, p. 116, 214–215). В качестве поручителей он выставил благородного господина из Митуа, рыцаря («dominum nobilem de Mintoi, militem») – видимо, все того же своего старшего брата Иоанна, унаследовавшего от отца основной домен в Митуа. В «Свитках феодов» («Rôles des fiefs») Теобальда IV 1249 года, видимо, уже после смерти Иоанна, Гверрик фигурирует как прямой ленник графа, рыцарь («dominus Gerris de Mintou, miles»), владелец укрепленной усадьбы или бурга (maison-forte) с правом суда («tenet domam suam fortam de Mintoi ... et justiciam»), который не должен был нести службу в замке Провена («non debet gardam, ut dicit»), поскольку в случае войны должен был обеспечить охрану собственной укрепленной усадьбы в Митуа (Lognon, 1877. n. 893). По уровню ежегодного дохода, числу прямых ленников и доходности их держаний Гверрика можно с уверенностью отнести к самому высшему слою шампанского рыцарства, стоявшему чуть ниже родовой аристократии – баронов и шателленов (Чиркова, 2006. Сн. 65). Прозвание «Almiger» («Благодетель») в петербургской грамоте 1236 года может быть как ошибочным написанием тогдашнего статуса Гверрика (armiger), так и сознательной игрой слов. Упоминание младшего брата Гверрика в грамоте 1236 года также не случайно, поскольку в то время его старший брат Иоанн еще был жив, а сам Гверрик не был посвящен в рыцари. В выписках из монастырского архива есть запись об акте 1234 года без указания на его содержание: «Guerricus de Minteio armiger et Milo, frater eius» (Paris. Bibl. Nat., ms. lat. 5467, p. 116). Не ясно, откуда сделана эта выписка – из текста акта, где оба брата указаны как одна из сторон соглашения, или из пометы архивиста на обороте. В последнем случае, возможно, в этой части архивного регистра Жуи отмечен акт, частично переписанный в картулярии, где Гверрик, на правах сеньора одобряет продажу участка в роще Ансельма и обязуется обеспечить согласие на эту сделку от своего младшего брата, когда тот достигнет сознательного возраста («tenetur hoc facere laudari a fratre suo minimo, quum ad annos discretionis pervenerit») (Paris. Bibl. Nat., ms. lat. 5467, p. 214). Вероятно, и полтора-два года спустя, в 1236 году Милон или другой, не названный по имени и так и не доживший до совершеннолетия брат Гверрика был еще малолетним. Не вполне ясно, какое совершеннолетие («etas legitima»), упомянутое в грамоте аббата Жуи, имелось в виду. В соответствии с записью шампанских кутюмов конца XIII века (L’ancien coutumier de Champagne, art. V et XII), возраст, начиная с которого наследники могли, принеся оммаж сеньору, вступить во владение феодом, определялся 11 годами для женщин и 15 годами для мужчин (Evergate. P. 128). Сам Теобальд IV считался несовершеннолетним до двадцати одного года, поскольку в течение всего времени его «малолетства» Шампань находилась под опекой короля Филиппа II Августа. Также вероятно, что в нашем случае речь идет о двадцатипятилетнем возрасте – совершеннолетии по римскому образцу, воспринятом средневековым делопроизводством вместе с некоторыми другими нормами римского права в ходе его постепенной рецепции. В «Свитках феодов» (“Rôles des fiefs”) Теобальда IV 1249 года Милон как единственный брат Гверрика упомянут в числе его собственных ленников, наряду с другими их родственниками, возможно, двоюродными братьями или дядями (Lognon, 1877. n. 893; Чиркова, 2006. Сн. 68). Суть договора, заключенного в аббатстве Жуи между Гверриком и Ансельмом, достойна особого внимания. Перевод держаний из феода в цензиву был обычным делом в Шампани в конце XIII века, однако исследователи не отмечают таких примеров в источниках даже для середины XIII века (Конокотин. С. 108; см.: Чиркова, 2006. С. 282–283), тогда как обратных примеров – перевода цензивы в держание на правах феода – известно достаточно много. Не вполне так же ясно, с какой целью было осуществлено это изменение условий держания. Из более поздних документов XVII–XVIII веков известно, что аббатство Жуи располагало в Шенуаз обширной земельной собственностью (Arch. dép. Seine-et-Marne. H 160–164). Перевод держания из феода в цензиву мог быть одним из подготовительных этапов для передачи участка Ансельма аббатству – путем продажи или дарения. В пользу этого говорит так же и то, что гарантии со стороны Гверрика были даны аббату. Однако гарантии эти были оплачены Ансельмом и ему же должна была вернуться внесенная им плата в 60 солидов, если младший брат Гверрика изменит в будущем условия держания. То есть Ансельм собирался сохранять этот участок за собой еще долгое время. Возможно также, что аббатство держало эти земли или их часть от Ансельма – так же на правах ежегодного ценза – и потому было заинтересовано в более стабильных взаимоотношениях между своим арендодателем и его сеньором. Само держание за ценз обычно ассоциировано с расчистками леса и последующей мелиорацией, а селение Шенуаз тоже в те дни находилось посреди леса Жуи. Нельзя также исключать, что роща Ансельма (впервые упоминается в акте 1156 года) названа так по имени кого-то из предков Ансельма из Шенуаз (шампанские документы этого периода демонстрируют преемственность личных имен в нескольких поколениях одного рода). Двое мирян из Шенуаз в списке свидетелей, прозвища которых могут быть поняты как фамилии, и как указание на род их занятий – Carpentarius («плотник») и Bechinus («копатель»; ср. совр. фр. bêche – заступ, лопата, ср.в. лат. bechia – заступ, мотыга). Либо это уважаемые мастеровые, находившиеся на работах в аббатстве, либо приведенные Ансельмом его соседи по Шенуаз. В любом случае эти две фигуры служат косвенным указанием на статус Ансельма (как и его отсутствие среди прямых ленников и арьер-вассалов графов Шампанских в свитках феодов XIII века) – низшее рыцарство, по своему имущественному положению сливающееся с верхним слоем обеспеченных простолюдинов, мастеровых и крестьян, чье благополучие обеспечивалось близостью Провена, бывшего в то время одним из богатейших городов Северной Франции (Чиркова, 2006. С. 294–296). День ежегодных выплат, определенный Ансельму, приходится на 1 октября (праздник перенесения мощей Св. Ремигия Реймского) или на 2 ноября – день начала осенней ярмарки Св. Ремигия в Труа, традиционный срок платежей в Шампани (Roserot, II. P. 1553). При сравнении с отмеченными выше актами плата в 60 солидов за гарантии со стороны феодального сеньора представляется довольно скромной – с учетом размеров цензивы в 16 солидов и качества земельного надела (пахотная земля и причитающиеся с земли выплаты). Так в 1234 году за одобрение сделки по приобретению участка леса в 5 арпанов, с которого продавец прежде платил своему сеньору два солида ежегодного ценза, сеньор за отказ от своих прав на получение этого ценза с приобретателя – аббатства Жуи – получил от монахов в уплату 40 солидов. Тогда как феодальный сеньор, Милон из Шенуаз, в компенсацию утраченной части феода и доходов своего ленника, а также за гарантии аббатству защищать его от посягательств со стороны собственного сеньора получил от монахов 20 солидов (Paris. Bibl. Nat., ms. lat. 5467, p. 214).

Представленная грамота, как и многие частные акты Шампани этого времени, составленные от лица настоятелей церковных учреждений, начинается с универсального адреса, или инскрипции – обращения ко всякому, кто сможет прочесть документ. После него идет интитуляция, состоящая из имени и статуса, вводимого словечком «dictus» («по прозванию», «известный как»), в данном случае являющегося выражением смирения, указывающим на преходящий характер высокого статуса, ограниченный лишь временем земной жизни. Салютация, являясь формой благословения со стороны церковного иерарха, свидетельствует также о том, что за основу удостоверения частного акта взят старый формуляр посланий. Диспозитив вводится и по смыслу ограничен формулой нотификации: юридический смысл документа – в свидетельстве аббата Летерика, выбранного сторонами в качестве нотариуса и третейского судьи касательно их договора. Этим обстоятельством объясняется построение изложения действий сторон: поскольку цель договора – связать обязательствами феодального сеньора, именно про Гверрика сказано, что он предстал перед лицом аббата и освободил своего ленника от вассальных обязательств, связанных с держанием на правах феода. Гарантии неприкосновенности нового статуса Ансельма и его держания, данные Гверриком Ансельму, предполагают так же ручательство аббату. Это ручательство было выражено конкретным жестом, подобным рукопожатию, и буквально описано как передача «в руку» своей общественной репутации («tenetur eidem … fide data in manu nostra»). Бенвенист настаивает на подобном значении «fides», и в выражении «fides est michi apud aliquem» предлагает вместо «доверия» переводить это слово следующим образом: «Обладатель fides располагает некой ценностью, которую разместил у кого-либо… fides является «кредитом доверия», который предоставляется партнеру» (Бенвенист. С. 92–96). «Вручая» fides другому, человек отдает в залог свое право располагать чьим-либо доверием, иначе говоря, свою общественную репутацию. О гарантийном характере жеста и о его связи с понятием чести см.: Esmein. P. 95–109. Подобное «вручение» себя, связанное с принятием обязательств и призванное обеспечить верность данному слову (что позволяет проводить аналогии с оммажем и с заключением брака), эту «fides manualis» (Handtreue), следует отличать от собственно рукопожатия (paumée, Handschlag), встречающегося только в случае продажи или аренды, то есть при заключении контракта, связанного с передачей имущества или прав на него «из рук в руки» (Esmein. P. 7, note. 2; p. 26–27). Список свидетелей состоит из четырех лиц: приора и монаха Жуи и двух мирян из Шенуаз. За перечислением свидетелей акта следует формула корробрации. Дата вводится словом «Auctum», вместо привычного «actum» (см. лингвистический комментарий).