Псалтирь; 1395; ГИМ; Муз. 4040

Псалтирь; 1395; ГИМ; Муз. 4040

Псалтирь; 1395; ГИМ; Муз. 4040

209

Смоленский краевед Г.К. Бугославский отыскал рукопись в монастыре в Онежском уезде Архангельской губернии в библиотеке Онежского Крестного монастыря, отсюда и происходит второе название Псалтыри — Онежская. В своем описании (1906 г.) памятника он отмечает, что до этого в литературе о рукописи практически не было сведений. Только академик Суслов В. В., во время путешествия в 80-х годах XIX в. по северу Руси, видел ее в Онежском Крестном монастыре и нашел «заслуживающей особого внимания», сделал два снимка с первых двух страниц, а позже в своем сочинении «Путевые заметки о Севере России и Норвегии» (1889 г., с. 42) упомянул ее всего лишь в нескольких строках, из которых ясно, что имеющуюся в рукописи запись он не заметил. Между тем запись на л. 156 об. крайне важна, так как в ней указано время создания Псалтыри и имя писца. П. М. Строев во время первой археографической экспедиции видел Псалтырь в Крёстном монастыре, скопировал выходную запись писца, но не предал находке особого значения. Крёстный монастырь на острове Кий в устье Онеги был основан патриархом Никоном в 1656 г., но достоверных сведений о том, когда и каким образом рукопись попала в него, нет. Гипотеза о пожертвовании в 1657 Псалтири во вновь основанный монастырь самим патриархом Никоном опровергается информацией М. В. Кукушкиной о нахождении рукописи в XVII веке в составе библиотеки Антониево-Сийского монастыря. К тому же Никон непременно оставил бы свой автограф на Псалтири, как он делал это на всех вкладываемых им рукописях. Что же до попадания памятника из Антониево-Сийского монастыря в Крёстный то в конце XVIII — начале XIX века, многие настоятели Крёстного монастыря до этого были архимандритами монастыря Сийского. Возможно, именно одному из них Псалтири обязана своим перемещением из обители в обитель. Однако Антониево-Сийский монастырь был основан около 1520 г., а значит, рукопись должна была попасть в него извне, но в кодексе отсутствуют вкладные записи, а также владельческие пометы какого-нибудь частного или корпоративного владельца, что является весьма нехарактерным для рукописей, тем или иным образом отчуждавшихся в XVI–XVII в. Между тем по крайней мере один путь «бесследного» перехода рукописи из одних рук в другие известен. Онежская Псалтирь не единственная рукопись, попавшая в Антониево-Сийский монастырь извне. В Сийском монастыре было найдено знаменитое Сийское Евангелие 1340 года, написанное "Богородице на Двину" и являющееся, как считает большинство исследователей, вкладом великого князя Ивана Даниловича Калиты. Вслед за Г.К. Бугославским принято считать, что Евангелие попало в Сийский монастырь из приписанного к нему в 1633 г. Лявлинского монастыря Рождества Богородицы, расположенного у впадения в длину речки Лявли. Отметим, впрочем, что предположение о происхождении Сийского Евангелия именно из Лявлинского монастыря вполне произвольно и основывается на том, что, как признаётся сам Бугославский, «другого богородичного монастыря на Двине мы не знаем». Итак, вполне вероятно, что рукопись Онежской Псалтири поступила в Сийский монастырь из обители, где окончил жизнь заказчик этого памятника. Наличие же промежуточного владельца представляется едва ли возможным, так как в рукописи нет никаких владельческих помет. Заметим также, что наши знания и представления о характере монашеской жизни в Заволочье в XIV веке не позволяют предположить, что рукопись такого высокого художественного уровня могла быть создана на месте. А значит - кодекс был перенесён в Подвинье его первым владельцем из прежней обители Мы не можем сказать откуда. Но куда? Нам следует искать в Заволочье обитель, в которую на рубеже XIV–XV вв. или не позднее первой четверти XV в. мог переселиться монах, достаточно состоятельный, чтобы иметь в личном пользовании выдающийся образец каллиграфии и книжного искусства, и которая была приписана к Сийскому монастырю или имуществом которой Сийский монастырь завладел бы иным образом. Лявлинский монастырь был не единственным, хотя и более известным, монастырём, из которого книги и иконы могли попадать в Антониев-Сийский монастырь. В первой трети XVII в., помимо Лявлинского к Антониев-Сийскому монастырю были приписаны ещё несколько обителей, расположенных в среднем и нижнем течении Двины. Из них некоторые могли существовать в XIV веке. Это два богородичных монастыря: Покровский в Емецком стану и Успенский Кривецкий, располагавшийся в нижнем течении Северной Двины, у впадения в неё левого притока реки Обокши. Об упомянутых монастырях имеются довольно обрывочные сведения. Но последний - Кривецкий - известен ещё и тем, что в 1920 году экспедиция, возглавляемая И. Э. Грабарем, нашла в рухлядной Кривецкого погоста и вывезла оттуда высококлассные иконы конца XIV века, которые сейчас находятся в ГТГ и ГРМ. В. Н. Лазарев о трёх из них, находящихся в настоящее время в экспозиции ГТГ, пишет, что все они "совершенно выпадают из общей линии развития русской живописи" в другой работе они характеризуются так: "... "таинственные" по генезису стиля, уникальные в истории древнерусского искусства... памятники". Оба эти высказывания как нельзя лучше определяют ситуацию и с Онежской Псалтирью, которая несёт в себе ряд черт, необъяснимых в традициях собственно древнерусской письменности. Существенно, что никакие другие ранние памятники, связанные с Подвиньем, не ставят перед исследователями подобных проблем. Кроме того, есть основания связывать и Псалтирь, и кривецкие иконы с южнославянской традицией. По мнению большинства исследователей, иконы, привезённые из Кривецкого погоста, несут себе черты сербской живописи, если вообще не написаны выходцами с Балканского полуострова. Что касается Псалтири, то основное письмо заголовков, малые инициалы и заглавные буквы этой рукописи выполнены краской органического происхождения, которая со временем приобрела разнообразные оттенки розоватого и светло-коричневого цвета, вплоть до почти жёлтого. Хорошо известно, что использование органических пигментов в заголовках - характерная черта южнославянских, сербских или среднеболгарских рукописей. Отметим также то, что количество графических инноваций, традиционно связываемых со вторым южнославянским влиянием, заметно превышает количество аналогичных инноваций, например, в Киевской Псалтири 1397 г. и в Евангелии Хитрово (ок. 1400 г.). В письме Онежской Псалтири встречаются и достаточно экзотические особенности письма, такие, например, как монокондил - написание слитно слова целиком. Однако с определенностью можно утверждать, что по крайней мере текст раскрытого Евангелия на иконе «Спас на престоле» из собрания ГТГ имеет несомненное русское происхождение и был написан, вероятно, в конце XIV или самом начале XV в., то есть современен живописи. Этот текст был исследован М. Г. Гальченко“, поэтому укажем лишь на то, что эта краткая надпись изобилует лигатурными написаниями как привычными, так и весьма экзотическими, позволяющими изящно решить проблему дефицита места и говорящими о мастерстве и легкости, с которой художник обращался с письменным текстом. Ближайшей аналогией такому письму оказывается письмо Онежской Псалтири, в которой чрезвычайно развитые элементы декоративного письма — свободное отношение к форме букв, большое число нестандартных лигатур и т. п. — являются характернейшими особенностями индивидуальной манеры писца. Как кажется, сосредоточение на одной территории столь высококлассных памятников, как Онежская Псалтирь и иконы из Кривецкого погоста, объединенных, кроме того, общими особенностями, не может быть объяснено простой случайностью. Между тем, лишь А. И. Некрасов сделал попытку объяснить появление икон в Подвиньи. Он предполагал, что иконы могли появиться в Заволочье в тот краткий период, когда Москва пыталась утвердиться на Двине после Двинского восстания 1397—1398 гг. В настоящее время, кроме общих соображений исторического характера, нет достаточных оснований для того, чтобы связывать эти памятники с Москвой. Впрочем, оснований связывать их с Новгородом или каким-либо иным известным и достаточно изученным центром, пожалуй, не больше. Можно, конечно, представить себе, что иконы были присланы из Новгорода после того, как новгородцы вернули себе земли в Подвиньи, или что иконы каким-то образом связаны с ростовским князем Федором Александровичем, который в 1398 г. «...от князя Великаго приихал на Двину в засаду... городка блюсти и судити и пошлин имати с новгородских волостий...» Еще больший вопрос представляет собой место, где оказались рассматриваемые памятники. Кривое, Кривецкий погост, располагался в XIV в. на новгородской территории, нет никаких свидетельств, что он когда-либо входил в состав «Ростовщины». Кривое известно лишь по упоминанию в грамоте Василия Дмитриевича 1398 г., а потом на долгое время (едва ли не до XVII в.) оно снова исчезает из письменных источников. Как бы то ни было, очень вероятно, что около 1400 г. на Северную Двину были присланы иконы и принесена рукописная Псалтирь, происходящая из того же культурного центра. А следовательно, необходимо искать на территории Руси достаточно независимый культурный центр (пусть даже и в географических пределах Москвы или Новгорода), который на рубеже XIV–XV вв. был бы заинтересован в присутствии на Двине, богатые выходцы из которого могли бы становиться в это время насельниками двинских монастырей, и в котором могла бы сложиться самостоятельная, ориентированная на инославянские образцы, художественная традиция, проявившаяся в памятниках иконописи и книгописания. В 1916 г. в Синодальную библиотеку была выслана Псалтирь 1395 г. Онежского Крестного монастыря, находившаяся в составе Сийской библиотеки в XVII в. Хронологический комментарий: Рукопись датируется по записи писца на л. 156 об. Исходя из записи писца на л. 156 об. Столярова Л. В. датирует рукопись 1396 г. «въ лето 6903…, февраля въ 1…» - при мартовском начале года переписывание Псалтири должно было завершиться в 1396 г. (6903–5507, месяц февраль) (Столярова 2000, с. 381)

Муз. 4040

Государственный исторический музей; Москва; ГИМ; Муз. 4040

(22,5 х 15,5 см)

4º

Бугославский Г.К. Замечательный памятник древней Смоленской письменности XIV в.// Древности. Труды Московского Археологического общества. М., 1906. Т. 21, вып. 1. С. 77—88; Костюхина Л. М. Палеография русских рукописных книг XV—XVII вв.: Русский полуустав. М., 1999. С. 83—86, илл. 3—6; Костюхина Л. М. Палеография и кодикология в русском источниковедении // Историческому музею - 125 лет. М., 1998. С. 102 (с датой: 1395 г.); Кукушкина М. В. Монастырские библиотеки Русского Севера. Л., 1977, с. 31–32; Лифшиц А. Л. Онежская Псалтирь 1395 г. — памятник из Кривецкого погоста? // Византийский мир: искусство Константинополя и национальные традиции. К 2000-летию христианства. Памяти Ольги Ильиничны Подобедовой (1912–1999): Сб. статей. М.: Северный паломник, 2005. С. 511–514; Онежская (Смоленская) Псалтырь (1395, Мстиславль, ГИМ муз.4040). Текст: электронный // Искусствовед.ру – сетевой ресурс об искусстве и культуре: [сайт]. – 2017. – URL: https://iskusstvoed.ru/2017/12/16/onezhskaja-smolenskaja-psaltyr-1395-mstis/ (дата обращения: 03.12.2022); Попова О. С. Византийские и древнерусские миниатюры. М.: Индрик, 2003. Илл. 210; Розов Н. Н. Книга Древней Руси. М., 1977. С. 111; Столярова Л. В. Древнерусские надписи XI–XIV веков на пергаменных кодексах. М., 1998. С. 371–372; Столярова Л. В. Свод записей писцов, художников и переплетчиков древнерусских пергаменных кодексов XI–XIV вв. М. 2000. с. 380–382, №380; Турилов А. А. Межславянские культурные связи эпохи средневековья и источниковедение истории и культуры славян: Этюды и характеристики. М.: Знак, 2012. с. 542 (примем. 30), с. 637 (примеч. 68); Щепкина М. В., Протасьева Т. Н., Костюхина Л. М., Голышенко В. С. Описание пергаментных рукописей Государственного Исторического музея. // Археографический ежегодник за 1964 год, М., 1965. с.177-178.

1395-01-01

XIV в.